Усадьба Курово-Покровское
(Россия, Тверская область, Старицкий район, Курово-Покровское)
Много лет назад всё было иначе — в уютном барском доме обитало счастливое многодетное семейство, принимавшее по торжественным и церковно-праздничным дням чуть ли не всю округу, неоднократно с 1828—1833 гг. у Панафидиных гостил Пушкин.
Владелицей поместья значилась Анна Ивановна Вульф, унаследовавшая деревни Подолы, Кожевниково и пустошь Курово. Она прожила здесь 44 года вместе с супругом, потомственным морским офицером, участником морских баталий при Тенедосе и у Афонской горы — Павлом Ивановичем Панафидиным (1784—1869).
Особняк построен в 1825 году, переезд в новое жилище состоялся под Новый год – 20 декабря (сейчас на стволах колонн, там, где обычно помещаются капители, высечена дата «1952»). Двухэтажный дом, с колонной лоджией по парадному фасаду и с крыльцом со стороны парка, без вычурных элементов декора кажется слишком лаконичным по своей архитектуре. Строгий геометризм фасадов нарушали арочные окна второго этажа – отголоски тверского палладианства, вторившие люнетам лоджии. Вот пожалуй и всё, что можно сказать о наружном убранстве дома.
Из воспоминаний внучки владельцев имения о пребывании Пушкина в их доме: «... В цветной комнате, выходящей в сад, около среднего окна стоял стол. У него-то и находился поэт. Это было около полудня... Мой дедушка зашел к нему. Пушкин любил с ним беседовать и сказал шутливо: «Вот, Павел Иванович, не найду рифмы к этой фразе». К сожалению, тетушка не помнила этой фразы. Дедушка очень удачно подсказал, а Пушкин спросил: «Сколько же червонцев я должен заплатить Вам, Павел Иванович?» — «...Уж право, не знаю, Александр Сергеевич, надо нам это хорошенько обдумать». И оба рассмеялись»…
«Следующим владельцем Курово-Покровского стал Николай Павлович Панафидин (1819—1895). Его сын, М.Н. Панафидин, женился на Инне Степановне Вревской – внучке Евпраксии Вульф, с которой был дружен Пушкин.
В имении Курово-Покровское проходило и детство Лидии Стахиевны Мизиновой (1870—1937) – племянницы Серафимы Александровны Панафидиной, супруги Николая Павловича. Она была близкой знакомой А.П. Чехова. По её приглашению в 1891 г. приезжали в имение художники И.И. Левитан (1860—1900) и С.П. Кувшинникова (1847—1907), отношениям которых А. П. Чехов посвятил рассказ «Попрыгунья». Эти места вдохновляли художников. В письме к Чехову из Курово-Покровского Левитан называл имение очаровательным уголком земли. Здесь он написал портрет Н.П. Панафидина, завершил работу над картиной «У омута», написал этюды «Осень», «Лето», «Сжатое поле». В Тверской картинной галерее сохранился написанный Кувшинниковой вид на Курово-Покровское».
Меня всегда завораживала угрюмая атмосфера «У омута», большого полотна, вошедшего в «мрачную трилогию» Левитана (две другие картины: «Владимирка» (1892) и «Над вечным покоем»(1894)), привожу историю его создания из Википедии: «Картина «У омута» была задумана и начата в 1891 году, когда он жил в деревне Затишье в Тверской губернии, которая ныне находится на территории Старицкого района Тверской области. Вместе с ним была его спутница, художница Софья Кувшинникова. Недалеко от Затишья, в селе Берново, у речки Тьмы было расположено имение баронессы Вульф. Левитану понравился пейзаж омута у старой развалившейся мельницы, и он начал делать карандашный набросок. Увидев, что́ он рисует, хозяйка имения, баронесса Вульф, рассказала ему предание, которое ранее вдохновило Пушкина на написание драмы «Русалка». Согласно преданию, у её прадеда был молодой слуга-крепостной, который влюбился в дочь мельника, и эта любовь была взаимной. Когда прадед про это узнал, он разгневался и повелел отдать своего слугу в солдаты, после чего его любимая утопилась.
О том, как это было связано с написанием картины «У омута», пишет Надежда Шер:
Левитана взволновал рассказ. Он еще долго ходил один у плотины — все не мог отрешиться от тревожного чувства. На следующий день он снова вернулся к старой мельнице. Как-то сама собою возникла мысль о картине. Но ходить из имения на мельницу с большим подрамником было трудно. И вот целую неделю каждое утро он и Кувшинникова усаживались в тележку. Левитан на козлы, Софья Петровна на заднее сиденье, и везли подрамник на мельницу. К вечеру так же возвращались обратно. Картина была начата осенью 1891 года, а закончена весной 1892 года. Впервые была выставлена на 20-й выставке Товарищества передвижных художественных выставок («передвижников») в 1892 году». Последние хозяева поместья — престарелые сёстры Панафидины — Вера Николаевна и Анна Николаевна, проживавшие в нём некоторое время только благодаря заступничеству местных крестьян. В 1919 г. по постановлению ВЦИК «О социальном землеустройстве» Курово было национализировано и передано в совхоз.
Бесследно исчезли многие служебные и хозяйственные постройки барского комплекса, даже места, где они находились забыты… Остались только руины флигеля и дом, стены которого помнят Пушкина и Левитана, Вульфов и Панафидиных… Уже только поэтому здесь должен быть музей. К тому же Курово выгодно расположено, всего в нескольких км от тверского бренда Берново... Как только оживет старинный особняк — народ потянется, а «Пушкинское кольцо» обретет ещё одно культурное гнездо, очаг духовности.
Максим
Виктор